Алексей Урманов: Мы идем к Олимпу. Но не загадываем, а работаем

1052

Алексей Урманов стал Олимпийским чемпионом в 1994 году. 20 лет спустя – к Олимпийским играм-2014 в Сочи – готовятся его ученики

— Алексей, кто во время Олимпийских игр волнуется больше – тренер или ученики?

— Это волнительно для тех и других. Просто волнение, наверное, разное. Конечно, не только участие, но и сама подготовка к Олимпийским играм – это волнительно, безусловно.

— Когда вы сам выступали на Олимпиаде, видели тренерское волнение? Передавалось оно вам?

— Я видел тренерское волнение. Но спортсмен – даже видя тренерское волнение –должен научиться от этого абстрагироваться. И собираться со своими мыслями, со своими целями и задачами – для того чтобы показать наилучший результат.

— А спортсмен способен на такое? Если молодой совсем…

— Есть такое понятие, как опыт. И спортсмены по ходу своей карьеры набираются опыта, участвуя в различных соревнованиях – и в менее значимых, и, естественно, в более значимых. Конечно, спортсмен больше закаляется на тех соревнованиях, которые более ответственные, например, чемпионат Европы, мира, Гран-при.

— Бывает, что одного спортсмена все опекают, над ним трясутся, а другой – самостоятельный, и тренер его просто направляет. Каким вы были спортсменом, и как правильно?

— Всё – в зависимости от ситуации, от конкретного случая. Если сравнивать с моей бытностью, почти уже 20 лет назад – то сегодня внимания к спортсменам больше, чем было тогда. Но это не из-за того, что тренерские штабы стали более хорошими и правильными. Хотя и это тоже имеет место быть. Просто – время изменилось. И сейчас больше внимания уделяется спортсменам со стороны не только тренеров, хореографов, врачей. Но и со стороны Министерства спорта, федераций.

— И со стороны родителей тоже? Сейчас над детьми трясутся больше, чем в нашем детстве.

— Как это ни парадоксально, но – наверное, да.

— А это не делает детей, учеников более инфантильными?

— Если мы говорим об участниках чемпионатов мира и Олимпийских игр – то инфантильных там уже нет.

— Если сравнить тренировочный процесс – когда вы сам тренировались и нынешний – отличается?

— Да, конечно, отличается. В первую очередь даже потому, что прошло достаточно много времени. И время движется вперед, оно же не стоит на месте. Фигурное катание стало сложнее. Выросло в мастерстве, в сложности. Поэтому всё изменилось.

— Повышенная сложность – это хорошо или нет?

— Повышенная сложность – это хорошо. Чем сложнее, тем интереснее. Тем это более зрелищно. Постоянный экшен, больше трюков, сложных элементов. А это всегда интересно и для судей, и для зрителей.

— Но в какой-то степени ушла лиричность, театральность, это ведь неизбежно с возрастанием сложности?

— Соглашусь с этим. Но всё-таки остались – и рождаются – спортсмены, которые успешно совмещают техническое мастерство с творчеством, с искусством.

— А у нас такие есть сейчас в сборной, или на подходе к сборной?

— Да, у нас такие есть. Это и Волосожар с Траньковым, Ильиных с Кацалаповым, Боброва с Соловьевым, и девчонки наши, которых достаточно много, и Алена Леонова, и Лиза Туктамышева, и Аделина Сотникова, и Николь Госвияни. Это, на мой взгляд, те люди, которые творчески очень развиваются, и двигаются вперед. Это и Константин Меньшов из Санкт-Петербурга, который очень прибавил в плане артистизма, в плане харизмы, выразительности… Смотрите, сколько я уже назвал – тех, кто движется вперед. Ну, и не надо забывать о том, что есть еще Евгений Плющенко, который тоже собирается побороться за олимпийские медали. Я не думаю, что о нем надо много говорить слов – все и так знают о его творческом подходе к делу.

— Сейчас у вас сколько учеников?

— Мы работаем так: два тренера, два хореографа. Поэтому в общей сложности у нас более десяти учеников. Есть и совсем маленькие. Если говорить о более старших, то их трое. Это такие старшие, которые уже выступают по взрослым и показывают результат. И есть еще два мальчика и девочка: мальчикам 10 и 11 лет, девочке 10. Они тоже уже достаточно перспективные.

— Часто ли бывает, что кто-то из учеников, которых вы пестовали, уже чего-то добившиеся под вашим руководством – переходят к другому тренеру?

— Такое бывает. Не так уж часто, но бывает. Это индивидуально, у каждого ученика по-своему. И мне бы не хотелось никого обсуждать… Каждый человек – это личность. И дело здесь не в том, привязываюсь я к кому-то или не привязываюсь чисто по-человечески. Я стараюсь в каждом развивать личностные качества. Чтобы не погубить, не задушить личность человеческую. Потому что если нет личности – то выступать на Олимпийских играх достаточно сложно.

Но, конечно же, я люблю всех своих учеников. Конечно же, мы к ним привязываемся. И стараемся, чтобы и они привязались к нам, прикипели. Потому что развитие – это процесс достаточно длительный, и если нет привязанности, если нет уважения друг к другу, отдачи в хорошем смысле и со стороны тренера, и со стороны спортсмена – то очень тяжело добиться каких-то результатов.

— Возможно такое: всё, уже нет сил, всё надоело, хочется бросить – и спортсмен делает что-то только ради тренера?..

— Возможно. Но только это «стоп». Остановка. Или мы тогда говорим о тех спортсменах, которые еще не сформировались, которые еще в каком-то поиске, в тинейджерстве. В каком-то переходном возрасте… А если это происходит со взрослым спортсменом – это остановка. Какая бы усталость ни накапливалась, ни наваливалась. Я всегда своим спортсменам говорю: дорогие друзья, вы делаете что-то, вернее – вы делаете фигурное катание, вы стремитесь в фигурном катании – для себя. Не для меня – а для себя. В первую очередь. И когда человек начинает это осознавать – то он старается по-другому.

Моя позиция такая: надо делать добросовестно ту работу, которую ты полюбил. В которой ты стремишься завоевать что-то, добиться чего-то. И стараться делать добросовестно нужно в первую очередь для себя.

— Какой тогда стимул можно найти в себе? Какие стимулы правильные?

— Смотря кого мы хотим простимулировать. Если мы говорим о детях 10 лет, тогда – каким бы делом они ни занимались: спорт это, либо кружок лепки или рисования – то в первую очередь должна быть добросовестность и старание. Старание в том, что они делают, чему они пришли научиться у педагога. И в этом смысле говорить о каком-то стимуле бессмысленно. Здесь может быть только одно: интерес и стремление чему-то научиться.

Дальше. Мы говорим о спортсменах, которые вышли на определенный уровень, у которых получается. А главное для человека, для спортсмена: у него получается, и он это знает. И знает также о том, что у него есть какой-то шанс, есть потенциал для того, чтобы выступать на турнирах высочайшего уровня и добиться там серьезных результатов. И, конечно, самое главное – это Олимпиада. Самое главное – это Олимп.

Да, конечно, без поддержки города, без поддержки федерации, без финансовой помощи невозможно, наверное, добиваться чего-то. Невозможно готовиться. И невозможно дальше двигаться. Это понятно.

— Но это внешняя стимуляция…

— Да, это внешняя стимуляция. А внутренняя стимуляция, наверное, должна быть у каждого спортсмена. «Я выучил одинарное сальто назад, предположим; но есть люди, которые делают тройное. Значит, у меня есть стимул научиться делать тройное, для того, чтобы победить Ивана Иванова». Должен быть внутренний стимул. В первую очередь. Всё остальное – это уже внешние стимулирующие факторы, которые не должны стоять во главе. Такое у меня мнение.

— До Олимпиады остался почти год. Как идет подготовка: своим чередом, или целенаправленная, и уже всё подчинено одной цели?

— Уже давно всё нацелено на Олимпиаду. Давно идет подготовка к Олимпийским играм, по крайней мере, в фигурном катании. Да и во всех других видах спорта, естественно, тоже. Уже достаточно давно. Идет подготовка, идет просмотр, идет борьба.

— А конкретно в вашей группе?

— Если мы говорим об Олимпийских играх, которые будут сейчас в Сочи, то есть три ученика – Николь Госвияни, Полина Агафонова и Жан Буш, которые теоретически, а может, и практически, могут бороться за попадание в команду – для того, чтобы поехать и участвовать в Олимпийских играх. Но на сегодня мне хотелось бы отметить Николь Госвияни, которая за год очень прогрессировала. На Чемпионате России завоевала право участия в Чемпионате Европы и заняла там 6-е место. Я считаю, что для дебюта и конкретно для нее – это очень большой прорыв и прогресс.

Я буду, естественно, работать со всеми своими учениками, и готовить всех – я имею в виду тех, кто может теоретически принять участие на Олимпиаде в Сочи. Но, наверное, сегодня ее шансы выглядят предпочтительнее.

— Вы ездили в Сочи смотреть олимпийские объекты?

— Меня лично на просмотр олимпийских объектов в Сочи никто не приглашал. Но я там был – перед Новым годом там проходил Чемпионат России по фигурному катанию. Лед мы опробовали. Мне понравился тот каток, где будут проходить Олимпийские игры, и тренировочный каток. Они теплые, компактные, уютные, как-то всё по-домашнему.

— Есть такое, что в процессе тренировки кому-то из учеников достается больше внимания, кому-то меньше? Никто не чувствует себя обделенным?

— Конечно, такое есть. А почему это есть? Да потому что сегодня, несмотря на то, что в Петербурге открылось какое-то количество ледовых площадок – желающих заниматься фигурным катанием, и тренеров, желающих работать тренерами, что в принципе очень хорошо – достаточно много. Поэтому льда не хватает. И еще: это достаточно дорогое удовольствие – занятие фигурным катанием. Наверное, никто не может себе позволить индивидуально работать с учеником. Как правило, люди работают в группах. Кому-то больше внимания, кому-то меньше. Это всё от тренера зависит. Я стараюсь уделять внимание всем, кто в данный момент присутствует на тренировке.

— Есть ли всё же ученики, которые больше нравятся, по своим качествам, человеческим и спортивным?

— Если говорить о физической культуре – это одно. Но мы сейчас говорим о спорте высоких достижений. Так вот, спорт высоких достижений – это жестокая вещь. Большой спорт сам по себе – это достаточно жёсткая штука. Поэтому скажу так, совсем жёстко: выживает всё равно сильнейший. И, как правило – я сейчас говорю не за себя, а, наверное, за всех тренеров – тренер идет за тем учеником, который стремится. Тренер идет за тем учеником, который отдается, отдается полностью. Тренер любит того ученика, который хочет. Который берёт – материал, знания и т.д. Хорошую вещь сказала Галина Вишневская: «Вы поймите: невозможно научить. Можно только научиться». Я с этим абсолютно согласен. Мы – даем. А задача спортсмена – это взять. Тот, кто берет, кто стремится это взять, старается – тот более любим тренером, чем тот, кто не берет.

— С кем работать легче – с девочками или с мальчиками?

— Я всегда говорю на это – я не разделяю учеников по половому признаку.

— Есть ли правильная реакция на проигрыш? Например, один – поплачет, но быстрее успокоится, а другой – стиснет зубы, улыбается – но дольше переживает.

— Правильная реакция на проигрыш – стиснуть зубы, по возможности улыбаться – и двигаться дальше. Конечно, это достаточно сложно. Но в идеале – нужно забыть о проигрыше и идти вперед. Иногда – да, хочется ученика пожалеть. Но тут всё индивидуально. И потом, мы всё же настраиваем не на проигрыш, а на выигрыш.

— Вы настраиваете своих учеников на Олимпийские игры?

— У меня есть три ученика, у которых есть шансы – теоретически – попасть на Олимпийские игры. Теоретически и практически – шансы есть у Николь Госвияни. Но это не означает сегодня, что кто-то из моих учеников уже на Олимпийских играх. Еще целый сезон, уже олимпийский сезон, где будет отбор, где будет очень многое зависеть вообще от прохождения этого сезона. Конкуренция и в женском, и в мужском катании серьезная. Поэтому сегодня мы в нашем коллективе не обсуждаем конкретную подготовку к Олимпийским играм. Мы обсуждаем подготовку к тем или иным соревнованиям. Уже начинаем обсуждать подготовку к следующему сезону. Знаем, что он будет непростой.

— Наверное, они всё же не могут не думать о предстоящей Олимпиаде.

— Все мои спортсмены без исключения – они уже взрослые – знают по умолчанию, что следующий сезон – олимпийский. Что в следующем сезоне случатся Олимпийские игры в Сочи. Все мои спортсмены – по умолчанию – хотели бы принять участие в Олимпийских играх. Поэтому я считаю нецелесообразным сегодня – подчеркиваю: сегодня – обсуждать с ними лишний раз эти моменты. Мы все об этом знаем подсознательно. И сознательно – тоже. Если мы будем работать, если будет успех, и мы своей работой будем заслуживать этого, и мы осознаем наше уже участие в Олимпийских играх – тогда мы будем серьезно говорить о подготовке к Олимпиаде.

Но: в принципе, все ребята – я говорю о моих учениках – работают. Работают добросовестно. Стараются. Делают всё с полной отдачей. Для чего? Да для одной простой вещи: они идут к Олимпу. Это нормальное желание и правильная цель любого спортсмена, который – талантливый, который – способный, который – перспективный. Думающий. Стремящийся.

Олимпийские игры – это очень правильно и хорошо. И мне лишний раз засорять мозжечок своих спортсменов без надобности.

— Вы лично собираетесь в Сочи на Олимпиаду?

— Я поеду только в том случае, если поедет участвовать кто-то из моих учеников. Отдельного приглашения я пока что не получал. А в качестве зрителя – я думаю, что это исключено.

— Каковы шансы российской сборной в Сочи?

— …Знаете, это как в фильме «Место встречи изменить нельзя». Когда Жеглов спрашивает у героя Сергея Юрского: «Откуда у вас пистолет и патроны?» — а тот ему отвечает: «Так вы же бьете меня этим вопросом наповал».

Я был на круглом столе в ИТАР-ТАСС, в этом феврале, его провели ровно за год до Олимпийских игр. В частности, там говорилось про биатлон, лыжные гонки, фигурное катание и т.д. Насколько я понял – если касаться Петербурга – что у нас не самые радужные перспективы в Сочи по медалям. Если говорить в целом по стране – картина более благоприятная. Но побороться за золото в неофициальном общекомандном зачете – думаю, России будет очень сложно. Несмотря на то, что подготовка к Олимпиаде идет давно. Все готовятся. И страна очень много делает для того, чтобы наши спортсмены выступили в Сочи как можно лучше. Но – дело в том, что к Олимпийским играм нужно начинать готовиться не за четыре года. К Олимпийским играм нужно готовиться всегда. Всегда!

— Был провал, и теперь приходится наверстывать…

— С того момента, как разрушился Советский Союз, и сформировалась новая страна под названием Россия, вот в тот момент мы очень много упустили. Сейчас многое делается, и я понимаю, что всё сразу сделать нельзя. Но – нужно срочно делать, создавать. Новые базы, школы, стадионы. Бобслейные трассы, конькобежные катки, лыжные и биатлонные стадионы и трассы, и т.д. и т.д. Это очень реально. Потому что у нас большая страна, зимняя. У нас страна больших возможностей. Просто в это нужно вложить очень серьезные средства. Привлечь специалистов. Если в фигурном катании сегодня картина более благоприятная, то есть виды спорта, о которых чиновники не могут не знать – и которые находятся в плачевном состоянии. И туда даже не могут привлечь специалистов, потому что нет даже заработной платы. А нет зарплаты – нет стимула. Вот здесь как раз стимул должен быть. Для тех людей, которые будут работать тренерами. Чтобы у них был интерес, чтобы они смогли что-то сделать. А не просто «за энтузиазм».

Вопросов много. Но об Олимпиаде нужно думать всегда, а не за четыре года. И не за два, и тем более не за год.

— Наверное, для всей страны Олимпиада в Сочи станет серьезным стимулом к дальнейшему развитию.

— Да, сейчас тенденция положительная. И после того, как пройдут Олимпийские игры в Сочи, надо сразу же продолжать – не начинать, а продолжать – гонку за олимпийскими медалями. И тогда через несколько лет – не через одну Олимпиаду, а, может быть, через две – у нас картина в общекомандном зачете будет выправляться. Иначе она выправляться не будет – если мы будем: ой, вот это сделали – время есть; сейчас мы подождем, а за год до Олимпийских игр будем начинать что-то делать. За год до Олимпийских игр что-то начинать делать поздно. Спортсменов нужно готовить заранее. Непрерывно. Они должны проходить эту подготовку всегда.

Поэтому правильно сегодня Министерство спорта работает – и говорит о том, что финансирование должно быть точечным. В том числе финансирование сборных команд – особенно спортсменов высочайшего уровня, у которых есть перспектива, а это же всё отслеживается. Это же не просто так, что мы не знаем имен и фамилий людей, которые занимаются тем или иным видом спорта. Мы же всё знаем! Мы же всё отслеживаем. Финансирование должно быть не размытым. А целенаправленным, правильным. Адресным. Для тех, кому оно необходимо. Кто действительно готовится. Кто серьезно относится к своему делу. И кто будет выигрывать медали для нашей страны.

Беседовала Александра Михневич